Служение
Московская о., г.Сергиев Посад (Загорск), Вознесенская церковь 
протоиерей 
Год начала 1933 
Год окончания 1939 
Месяц окончания 10 
Церковь находилась в Загорске по адресу: проспект Красной Армии, 88а.
Престолы: Вознесения Господня, иконы Божией Матери Всех Скорбящех Радосте,
Трех Святителей Великих.
О.Николай в проповедях старался донести слово истины до своих прихожан,
исповедовал и причащал. К нему приезжали духовные дети из Москвы и др. мест.
Ревностный служитель Божий, о.Николай тяжело переживал введение в церкви тарифов
на требы.
По семейным воспоминаниям, проходя мимо продающих полевые цветы детей, он на
последние деньги покупал у них букетик и нес домой. На вопрос жены: "Что же нам
кушать?" отвечал: "Господь нас не оставит, а те дети могут от голода умереть".
Дочь Вера продолжила обучение, выбрав медицинское поприще. Хотя ежедневные поездки
в Москву отнимали много сил, но в 1930-е годы она окончила медицинские курсы и
устроилась работать лаборанткой, чтобы помочь семье.
Семью о.Николая Беневоленского, племянника преподобного иеросхимонаха Алексия,
хорошо знали в городе. О.Николай и его семья были близко знакомы с ректором
Московской Духовной Академии Филаретом, будущим митрополитом Минским и Слуцким.
В дом о.Николая был вхож будущий митрополит Волоколамский и Юрьевский
Питирим (Нечаев).
В 1939г. в Вознесенский храм был назначен почетным настоятелем благочинный
из Можайска протоиерей Федор Казанский, имевший весьма дурную славу.
К о.Николаю подошла на исповедь одна женщина и сообщила, что она специально
приехала из Можайска предупредить, что "этот священник чрезвычайно опасен
и церковным людям уже принес много зла в Можайске, а об о.Николае они слышали
только хорошее, и поскольку к нему приезжает много духовных детей из Москвы,
ему надо быть осторожней". Новый настоятель оказался секретным осведомителем
НКВД по кличке "Лебедев". Из его доносов на о.Николая:
   "Алексеевщина — это особая секта, происходящая от схимонаха Алексия,... известного
    духовника паломников, приезжающих и приезжавших в Троице-Сергиеву Лавру.
    Протоиерей Беневоленский (подробный материал о нем мной представлялся)...
    является по плоти и крови племянником... Алексия... и в полном смысле слова
    не только подражает ему, но типично старается ему уподобиться, его
    олицетворять, действовать в приходе именно в этом направлении, осуществлять
    деятельность Алексия. Весь фанатизм, вся контрреволюция, т.е. такая, какая
    была в свое время в Путинках при Агафоне, теперь находится именно здесь...
    Говоря о Беневоленском, можно сказать даже так, что о нем именно и
    распространились по городу Загорску сведения, что он организатор темных сил.
    Человек с высшим образованием, корчит из себя монаха..."
   "К настоящему времени продолжается и даже увеличивается в городе Загорске
    паломничество. При выяснении оказывается основной причиной этого явления
    укоренившаяся в городе Загорске алексеевщина.
    Алексий — это старец, схимонах, прозорливец, известный духовник всех паломников
    бывшей Троице-Сергиевой Лавры. Алексеевщина заключается в том же
    духовно-нравственном извращенном направлении, которое осуществлялось
    иосифовской группой духовенства — юродивыми и прозорливыми монахами.
    К этой именно группе в настоящее время особенно остро выявляет свою
    принадлежность племянник названного схимонаха Алексия — священник
    Вознесенской церкви г.Загорска о.Николай Беневоленский...
    Беневоленский, очень любит частную исповедь...
    Особенно... во время поста... Особенно заметно, что приезжающие паломники
    с целью исповеди бывают именно у о.Николая Беневоленского...".

После подобного рода доносов о.Николая в августе 1939г. вызвали в НКВД, и один
из сотрудников стал расспрашивать его о знакомых, о том, где ему приходится бывать,
о налогах, которые приходится платить. В конце разговора предложил священнику
дать подписку, что тот обязуется сообщать в НКВД о тех лицах, которые настроены
контрреволюционно.
О.Николай категорически отказался; тот стал уговаривать, но уговоры
не подействовали; тогда сотрудник НКВД заявил, что "если священник даст подписку,
то он меньше будет платить налогов, а если не даст — ему придется платить все
налоги и в конце концов он может оказаться в тюрьме".

О.Николай по малодушию дал подписку с обязательством сообщать в НКВД обо всех
контрреволюционно настроенных лицах под данной ему в НКВД кличкой "Схимник".
Однако память о старце Алексии и молитва дяди не оставили его, и выйдя из здания
НКВД, он до глубины души осознал всю антихристианскую сущность принятого
им предложения, совершенно для него невозможного.
Через неделю о.Николай, собрав все необходимое для жизни в тюрьме, явился в некую
московскую квартиру, назначенную ему сотрудником НКВД для конспиративных встреч,
и заявил, что сообщать в НКВД о лицах, контрреволюционно настроенных, противно
его убеждениям, этого он делать не будет. Отца Николая тогда не арестовали